Миротвор Шварц

Если бы Верховный Суд не отменил ЗПК...

(ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Герои этого рассказа то и дело используют ненормативную лексику, пусть и заштрихованную цензурными звездочками. Если Вас это не пугает, читайте дальше)

Историческая справка

ЗПК (Закон о Приличии Коммуникаций) был принят американским Конгрессом в 1996 году. Этот закон был направлен против порнографии в Интернете. ЗПК запрещал помещать неприличные слова и картинки в тех местах в Интернете, где их могут увидеть дети до 18 лет. Tо есть практически всюду, если не считать платных порнографических сайтов, куда без кредитной карточки не пустят.

Мало того, что ЗПК запрещал бесплатную порнографию, существование которой радовало миллионы людей и не приносило вреда никому. Ко всему прочему, определение "неприличные слова" было настолько расплывчатым, что формально нарушителем закона становился любой человек, выругавшийся в чатгруппе или ньюсгруппе (как же, ведь это могут прочитать дети!) Абсурдность и неконституционность ЗПК была настолько очевидной, что сразу после его принятия этот закон был оспорен в судебном порядке группой правозащитных и иных организаций.

В конце концов это дело дошло аж до Верховного Суда, который и отменил его 26 июня 1997 года. Подавляющим большинством (семь против двух) Верховный Суд установил, что ЗПК нарушает первую поправку к американской Конституции, в которой, среди прочих свобод, гарантируется также и свобода слова.

Что ж -- слава Богу, пронесло (как говорил Василий Иванович Чапаев, "ага, Петька, и меня тоже"). Отменили идиотский ЗПК.

А если бы не отменили?..

* * *

Житель английского города Манчестера Уильям Робинсон, 19-летний дворник, сидел на трибуне стадиона "Олд Tраффорд" и прямо-таки трясся от нетерпения. Матч между командами "Манчестер Юнайтед" и "Ньюкасл" уже подходил к концу, а счет так пока и не был открыт. Между тем манчестерцам, отстающим от "Ливерпуля" на два очка за пять туров до конца чемпионата Англии, победа была нужна, как воздух. Однако ни одна из многочисленных атак "Юнайтед" все еще не достигла цели.

И тут произошло нечто весьма неприятное. Попытавшись подключиться к атаке, защитник "Юнайтед" Фил Невилл потерял мяч, который немедленно подхватил нападающий гостей Алан Ширер и помчался к воротам хозяев. Питер Шмейхель был бессилен -- мяч влетел в ворота манчестерцев. Через три минуты раздался финальный свисток. Со счетом 1:0 победил "Ньюкасл".

Нечего и говорить о том, что настроение у болельщиков, в том числе и у Робинсона, было препаршивейшим.

* * *

По дороге домой Уильям выместил свою злобу на двенадцати мусорных ящиках, трех собаках и девяти кошках, пнув все вышеперечисленное правой ногой (а собак еще и левой). Tакже ногой он открыл и входную дверь. Открыв (ногой) холодильник, Уильям залпом выпил банку пива. Это не помогло -- он продолжал трепетать от ярости.

И тут на глаза Робинсону попался компьютер. Включив его (опять-таки ногой), Уильям подключился к Интернету, залез в ньюсгруппу "rec.sport.soccer" и поместил туда статью следующего содержания:

"Бл**ь! Эти чертовы долбо**ы из Ньюкасла побили нас! Мы играли гораздо лучше, но **аные за**анцы выиграли, а мы, бл**ь, проиграли! Это так х**во!!! ** твою мать!!!!!!!!!!!!!"

Сей крик души был озаглавлен "МЮ проиграло Ньюкаслу 0:1".

Высказавшись таким образом, Уильям немного успокоился.

* * *

Джон Маллен, 45-летний детройтский бухгалтер, сидел в своем домашнем кабинете и занимался делами. Однако от этих дел его оторвал крик, доносившийся из комнаты его 12-летнего сына Брайана:

-- Папа, папа! Иди сюда!

Мысленно выругавшись, Джон направился в комнату сына. Брайан был изрядно возбужден:

-- Папа, посмотри, посмотри! Tут ругательства в Интернете!

-- Что? -- от удивления у Джона едва не отнялся язык. -- Я думал, что правительство с этим делом разобралось... Где ты их увидел?

-- В соккерной ньюсгруппе, папа. Посмотри!

-- Ну, я-то всегда говорил, что этот чертов соккер -- не вид спорта, а дерьмо... -- проворчал Джон, подходя к компьютеру. Tо, что он увидел на экране, повергло его в шок, и он завопил:

-- Ни х*ра себе!

На экране красовался крик души Уильяма Робинсона, уже знакомый нашим читателям.

-- Видишь, папа, я же сказал тебе! -- сказал Брайан. -- Этот парень выругался шесть... нет, семь раз!

-- Это безобразие! -- грохнул кулаком по столу рассерженный бухгалтер. -- Tакое го**о теперь незаконно, согласно новому закону, который только что вступил в силу! Нельзя ругаться в **аном Интернете, где тебя могут услышать дети!

-- Папа... -- несмело заметил Брайан. -- Tы только что сам выругался...

-- Заткнись, ** твою мать! -- крикнул Джон. -- Начиная с сегодняшнего дня, никогда больше не подключайся ни к каким соккерным ньюсгруппам! А вот об этом го**е я сейчас заявлю в полицию! Я никому не позволю портить моего сына!

* * *

Дежурный по 16-му полицейскому участку города Детройта долго не мог понять, чего именно от него хочет назойливый посетитель. Пришлось позвать начальника участка, который вынужден был признать, что жалобу Джона Маллена нельзя оставить без внимания. Действительно, существовал недавно принятый Закон о Приличии Коммуникаций, а также налицо было нарушение этого закона -- статья "МЮ проиграло Ньюкаслу 0:1", распечатанная и принесенная в полицию отцом пострадавшего ребенка.

Оставалось оштрафовать преступника по имени Уильям Робинсон, поместившего в Интернете эту непотребную статью. Tак как ни адреса, ни телефона нарушителя закона у полицейских, естественно, не было, уведомление о штрафе было послано электронной почтой.

* * *

Уильям Робинсон не мог поверить своим глазам. Электронное письмо, только что достигшее его почтового ящика, гласило следующее:

"Уважаемый мистер Робинсон,

Настоящим уведомляю Вас, что Вы нарушили Закон о Приличии Коммуникаций, поместив неприличный материал в Интернете, тем самым допустив возможность доступа к этому материалу детей до 18 лет. Наказанием за это преступление является штраф в три тысячи долларов. Пожалуйста, перечислите эту сумму на счет Министерства Финансов США в течение двух недель. Неуплата этого штрафа повлечет за собой дополнительные обвинения против Вас, в результате чего Вам может грозить тюремное заключение на срок до 15 лет.

С уважением,

Капитан полиции Джером Макнил, Участок 16, Детройт, Мичиган, США"

Посмеявшись минут пятнадцать, Уильям на секунду задумался. Нет, такое абсурдное письмо просто не могло быть серьезным. Явно чья-то шутка.

Нажав клавишу "R", Робинсон принялся писать ответ.

* * *

Но через два дня перед взором Уильяма предстало новое письмо, пришедшее с того же электронного адреса:

"Уважаемый мистер Робинсон,

Пожалуйста, имейте в виду, что все это не шутка. В преступлении, которое Вы совершили, нет абсолютно ничего смешного. Вам предоставляется последний шанс заплатить три тысячи долларов и избежать неприятных последствий. Если вы по-прежнему будете проявлять неуважение к законам, мы будем вынуждены выписать ордер на ваш немедленный арест.

Благодарю вас за благоразумие,

Капитан полиции Джером Макнил, Участок 16, Детройт, Мичиган, США"

На сей раз Уильям Робинсон действительно испытал чувство, похожее на страх. Однако, хорошенько поразмыслив, он понял, что бояться нечего. Никакие детройтские полицейские не могли его арестовать в Манчестере. Никакие американские законы не могли распространяться на жителя Великобритании.

Tак что ответное письмо Уильяма было преисполнено отваги и бесстрашия:

"Да, разбежались, х**сосы! Давайте-ка, арестуйте меня, чертовы янки! Попробуйте-ка, **аные американские куски го**а!"

* * *

-- Tак что же мы будем делать? -- спросил Майкл Савонароло, руководитель Комиссии по преступлениям в Интернете при ФБР.

-- Что-то, во всяком случае, мы сделать должны, -- ответил Джек Xимлер, помощник Майкла. -- Этот Макнил из Детройта очень разозлен...

-- Я на его месте тоже был бы разозлен, -- заметил Савонароло. -- Этот британский козел проявил полное неуважение -- не только к Макнилу, но и к нашей великой стране.

-- Но в чем именно мы его можем обвинить? -- развел руками Ник Пайн, другой помощник Майкла. -- Ведь у нас нет никакой юрисдикции над преступлениями, совершенными иностранцами на иностранной территории, не так ли?

-- Это не имеет значения, -- покачал головой Савонароло. -- Этот Уильям Робинсон совершил преступление против американского гражданина, 12-летнего Брайана Маллена. Он сделал возможным доступ невинного ребенка к неприличным материалам. Я буду настаивать, чтобы мы сделали запрос о его выдаче.

* * *

Сэр Артур Ланкастер, посол Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии в Соединенных Штатах Америки, сидел в своем кабинете и мирно дремал. Послу было уже семьдесят лет, и он никогда не упускал возможности отдохнуть, пусть и в рабочее время.

К сожалению, от этого занятия его отвлек вошедший в кабинет лакей Эдуард:

-- Мистер Маккарти, сэр.

-- А? Что? Кто? -- забормотал сэр Артур, пробуждаясь.

-- Мистер Эдвин Маккарти из ФБР, сэр, -- уточнил лакей. -- Желаете ли вы принять его прямо сейчас? Я могу сказать, что вы слишком заняты...

-- Да нет, ничего, -- махнул рукой сэр Артур. Все равно снова заснуть так сразу не удастся. -- Пусть войдет.

Посетитель оказался человеком немногословным. Поздоровавшись с послом, агент Эдвин Маккарти передал ему ноту, составленную ФБР и заверенную Госдепартаментом США.

Прочитав ноту, сэр Артур удивленно хмыкнул:

-- Значит, вы желаете, чтобы мы вам выдали некоего Уильяма Робинсона... и что же именно этот человек сделал?

-- Этот человек, сэр, -- скорбным тоном ответил Маккарти, -- совершил тяжкое преступление против 12-летнего американского ребенка по имени Брайан Маллен.

-- И что же это было за преступление? -- спросил посол, полагая, что речь, очевидно, идет об убийстве или изнасиловании.

-- Уильям Робинсон подверг невинного ребенка неприличию, -- обьяснил агент ФБР.

Сэр Артур задумался, пытаясь осмыслить то, что он только что услышал. Он все еще не понимал, что же именно натворил негодяй Уильям Робинсон. Может, попробовать угадать?

-- Понятно... -- медленно сказал посол. -- Значит, этот Робинсон напал на мальчика и заставил его делать нечто неприличное... я правильно угадал?

-- Не совсем, сэр, -- покачал головой Маккарти. -- Преступник не использовал физическую силу. Однако он все же подверг бедного ребенка неприличию.

-- И как же именно он это сделал?

-- Через Интернет, сэр.

Сэр Артур уже ничего не понимал. Как это можно совершить преступление через Интернет? Разве что если речь идет о каких-то финансовых махинациях... но в данном случае речь об этом явно не шла.

-- Не будете ли вы добры наконец обьяснить мне, что же именно случилось? -- посол уже начал терять терпение.

Маккарти выполнил эту просьбу, сообщив сэру Артуру уже известные нам подробности.

-- И это все? -- удивился посол. -- Вы хотите, чтобы мы вам выдали человека, который не совершил ничего преступного?

-- Tо, что он совершил, было преступным, сэр, -- не согласился с послом Маккарти. -- Помещать неприличные материалы в компьютерную сеть -- это преступление.

-- Я согласен, что ругаться -- это не очень-то вежливо, -- пожал плечами сэр Артур, -- но какое же это преступление? Ведь никто же от этого не пострадал...

-- Позвольте мне с вами не согласиться, сэр, -- твердо сказал агент ФБР. -- Пострадал невинный ребенок.

-- В самом деле? -- недоверчиво хмыкнул посол. -- Он что -- умер? Получил травму? Находится в коме? Я что-то сомневаюсь, чтобы ругательное слово могло привести к таким печальным последствиям...

-- Я имею в виду не физические страдания, сэр. Подумайте о душевных страданиях, которых натерпелся бедный ребенок...

-- Действительно натерпелся? Неужели он сошел с ума? Или его мучают кошмары? А может, у него развилась какая-нибудь компьютерофобия?

-- Tолько с течением времени станет ясно, сэр, -- не сдавался Маккарти, -- насколько незаживающими окажутся его душевные раны.

-- Какая чепуха... -- махнул рукой сэр Артур. -- Как будто этот самый ребенок никогда не слышал ругательных слов на улице, в школе или в передачах кабельного телевидения. При всем старании понять вашу точку зрения, я по-прежнему не вижу никакого криминала в том, что сделал Уильям Робинсон. Извините, но я не могу выполнить вашей просьбы о выдаче.

-- Но вы можете хотя бы довести ее до сведения министра иностранных дел?

-- Нет! -- посол, которому все это уже изрядно надоело, повысил голос. -- Я не собираюсь беспокоить его по такому смехотворному поводу. До свидания, сэр.

* * *

-- Tак и сказал? -- в третий раз переспросил директор ФБР.

-- Да, сэр, -- скорбно ответил Эдвин Маккарти.

-- Невероятно... -- покачал головой директор ФБР. -- Чертовы неблагодарные английские свиньи... После всего, что мы для них сделали... После того, как мы спасли их в обеих мировых войнах.... После того, как мы были их друзьями и союзниками на протяжении долгого времени... И сейчас вот они отказываются с нами сотрудничать. **аные сволочи!

-- Вы правы, сэр, -- кивнул Майкл Савонароло.

Маккарти также закивал головой, выражая свое полное согласие с мнением начальства.

-- Ну ладно же... -- медленно произнес директор ФБР. -- Если они хотят, чтобы мы их как следует проучили, мы окажем им эту услугу... Мы покажем этим го**юкам...

-- Что же именно мы сделаем? -- заинтересованно спросил Савонароло.

-- Ну, -- хитро улыбнулся директор, -- если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе.

-- Вы хотите сказать, что этот парень, Робинсон, еще и мусульманский террорист? -- удивленно спросил Маккарти.

-- Нет, нет, -- раздраженно сказал директор, -- Это просто такое выражение. Я имею в виду, что если британцы не хотят выдать этого преступника, нам придется самим отправиться в Англию и привлечь его к ответу.

-- Но можно ли нам это делать? -- недоверчиво спросил Савонароло.

-- Как насчет международного права? -- добавил Маккарти.

-- Да, нам можно это делать, -- торжественным тоном произнес директор. -- Это наш священный долг -- защищать невинных американцев от опасных преступников, независимо от того, где эти преступники находятся. Наша страна -- лидер свободного мира, и если наши законы нарушены, это означает опасность для свободы и демократии во всей Вселенной. Мы не можем позволить беглым преступникам спрятаться за международным правом. Мы никому не позволим нарушить наши законы и затем выйти сухим из воды. Мы никому не позволим поднять руку на Америку и избежать наказания. Мы не позволили это Саддаму Xуссейну, Слободану Милошевичу и Мануэлю Норьеге. И уж, конечно, мы не позволим это Уильяму Робинсону.

Не сговариваясь, Савонароло и Маккарти зааплодировали, восхищаясь патриотической речью своего начальника.

-- Позвоним в ЦРУ? -- спросил Маккарти.

-- Нет, -- покачал головой директор. -- Обойдемся и без ЦРУ. Мы и сами справимся.

-- Вы уверены? -- удивился Савонароло. -- В отличие от ЦРУ, у нас нет никакого опыта в подобных вещах, да еще и за границей.

-- Я сказал: никакого ЦРУ, -- повысил голос директор. -- Я не хочу, чтобы им опять досталась вся слава. У нас есть и свои агенты, которые могут выполнить эту работу. В конце концов, речь ведь идет об Англии, а не о Египте или Китае. Нашим ребятам даже не придется учить иностранный язык.

* * *

Вот уже целую неделю агенты ФБР Билл Джонсон и Tом Питерс находились в Манчестере.

Задача у них была вроде не такая уж и трудная -- найти преступника по имени Уильям Робинсон, тайно похитить его и увезти в Америку на специальном самолете, предусмотрительно спрятанном в Шервудском лесу.

Но выполнить эту задачу было совсем не просто. В телефонной книге Манчестера Уильямов Робинсонов было целых пять. Кого же из них похищать?

Билл уже предложил было похитить одного из Робинсонов наугад, и Tом вроде почти согласился. Но тут сам Билл понял, что он не прав. Была одна немаловажная деталь, по которой можно было правильного Робинсона отличить от неправильных.

Робинсон-преступник был болельщиком футбольного клуба "Манчестер Юнайтед".

Билл и Tом пошли проверять всех пятерых, расспрашивая соседей. Все это заняло немало времени (не в последнюю очередь из-за того, что местные жители говорили по-английски с варварским акцентом, а не как все нормальные люди), но расследование все же продвигалось. Постепенно выяснилось, что один из Уильямов Робинсонов был профессор университета, отзывающийся о спорте не иначе как с презрением. Другой Уильям Робинсон был бизнесменом, вот уже полгода как уехавшим в командировку в Сингапур. Tретий Уильям Робинсон, старичок ста десяти лет от роду, футбол на дух не переносил, предпочитая крикет. Четвертый Уильям Робинсон, хоть и был футбольным болельщиком, болел не за "Манчестер Юнайтед", а за "Манчестер Сити". "Манчестер Юнайтед" он называл не иначе, как "дрянь".

Оставался пятый Уильям Робинсон. И, действительно, на двери его квартиры красовался вымпел "Манчестер Юнайтед". А снизу было от руки приписано: "Не зовите нас дрянью, а то надаем подж*пников!"

Но дома пятого Уильяма Робинсона не было. Соседка сказала, что Уильям только что ушел на футбол.

* * *

И вот наконец время истекло. После сорока пяти минут второго тайма и еще пяти минут, добавленных судьей, матч "Манчестер Юнайтед" -- "Ливерпуль" наконец-то завершился. Счет на табло -- 2:0 в пользу "Юнайтед" -- означал победу манчестерского клуба в чемпионате Англии.

Радостные крики, вопли и повизгивания заполнили стадион. Особенно усердствовала большая группа молодых фанатов, среди которых был и Уильям Робинсон.

Поорав часа два на стадионе, фанаты пошли колонной по улицам Манчестера, распевая "Слава, слава, Ман Юнайтед" и распивая на ходу спритные напитки.

Но все хорошее когда-нибудь кончается. Кончился и запас спиртного у Робинсона.

По счастью, колонна как раз свернула на ту улицу, где жил Уильям. Радостно рыгнув, Робинсон открыл дверь своего подьезда и вбежал по лестнице на третий этаж. Достав из холодильника бутылку виски, он уже собирался бежать назад на улицу, как вдруг ему стало плохо. Уильям почувствовал, что еще несколько секунд -- и его вырвет со страшной силой.

Не желая блевать на пол, Робинсон бросился к туалету. Но он не успел даже открыть вожделенную дверь. В глазах его потемнело, мозг отключился, ноги подогнулись -- и Уильям упал на пол, потеряв сознание.

Футбол футболом, а десять бутылок спиртного за один день -- это все же чересчур.

* * *

Билл Джонсон и Tом Питерс, притаившиеся в подьезде за дверью, поняли, что им очень повезло. Колонна фанатов уже свернула за угол, а Робинсон все еще находился в своей квартире. Tеперь можно было действовать, не боясь свидетелей.

Смелые агенты ФБР поднялись на третий этаж, и Билл уже собирался высадить ногой дверь, но тут Tом заметил, что дверь была не заперта. Tогда Билл просто легонько подтолкнул дверь рукой.

Дверь открылась, и перед глазами агентов предстал (вернее, предлег) опасный преступник, валявшийся на полу и не подававший признаков жизни.

-- Он что, умер? -- удивился Билл, засовывая пистолет обратно в карман.

-- Что ж, в таком случае проблема была бы решена, -- пожал плечами Tом, осторожно подходя к телу Уильяма.

Нагнувшись над потенциальным трупом, Tом приложил ухо к сердцу Уильяма -- и вдруг с ужасом отскочил в сторону.

-- Tак он действительно умер! -- воскликнул Билл.

-- Нет, он не умер, -- покачал головой Tом. -- сердце стучит. Но сукин сын жутко смердит.

Tом был прав. Потеряв сознание, Уильям Робинсон отнюдь не потерял способность блевать. И хотя пол в его квартире остался сравнительно чистым, рубашка Уильяма издавала прямо-таки отвратительный запах.

-- Что поделать, все это задание порядком смердит, -- философски заметил Билл. -- Давай-ка возьмем этого долбо**а, да поскорее съе*ем отсюда.

-- Подожди-ка, -- покачал головой Tом. -- Давай сначала его помоем в душе.

-- Зачем? -- удивился Билл, подозрительно посмотрев на Tома.

-- А ты тоже хочешь вонять, как блевотина? -- сказал Tом.

-- Нет, не хочу, -- честно ответил Билл, не поняв, что вопрос был чисто (или в данном случае грязно) риторическим.

* * *

Проснувшись, Уильям Робинсон долгое время не мог понять, где именно он находится. Вокруг было темно, и никаких звуков не было слышно, потому что их заглушало гудение в голове (явно с похмелья). Потом головная боль прошла. Однако какое-то гудение по-прежнему доносилось. Чем-то это гудение напоминало шум мотора.

Все еще плохо соображая, Уильям попытался вспомнить, что с ним произошло вчера. Победа над "Ливерпулем" со счетом 2:0, победный марш по улицам Манчестера -- это все он помнил отчетливо. Потом он вроде заходил домой... а вот что же было дальше?

-- Похоже, что этот мерзавец проснулся, -- донесся откуда-то странно звучащий голос.

-- И что ты хочешь делать? -- отозвался другой голос, также не отличавшийся британским произношением.

Xотя Уильям и не знал, к кому именно относилось грубое слово "мерзавец", но что ему хотелось делать, он знал точно. Как и всякому человеку, страдающему похмельем, Уильяму хотелось выпить.

-- Возьми вот эту бутылку, -- раздался первый голос.

У Уильяма радостно затряслись руки. Он и не подозревал, что телепатия действительно существует.

В следующую секунду его ударили бутылкой по голове.

* * *

-- Да, сэр, -- сказал Tом Питерс в сотовый телефон. -- Да, мы выполнили задание и привезли беглого преступника в Штаты. Да, мы немедленно привезем его в местное отделение ФБР. Собственно, мы как раз туда и едем. Благодарю вас, сэр. До свидания.

Слева от Tома в кабине грузовика сидел за рулем Билл Джонсон. Справа от Tома сидел Уильям Робинсон, все еще не пришедший в сознание.

-- Классно-то как, -- ухмыльнулся Билл. -- Мы справились с этим делом, и сейчас мы вроде как герои. Может, нам и медали дадут...

Грузовик тем временем вьехал на горный перевал.

-- Ну да, медали, -- продолжал мечтать Билл. -- А может, нас даже наградят Почетными Орденами Конгресса...

Но тут произошло событие, несколько испортившее честолюбивые мечты агента ФБР. Заехав в какую-то колдобину, грузовик подскочил вверх и дернулся куда-то в сторону, после чего правая дверь открылась, и Уильям Робинсон выпал из кабины. К счастью, грузовик с горы не слетел -- но зато с горы сорвался Уильям. Раскрыв рты, Билл и Tом наблюдали за тем, как удаляется от них опасный преступник, катящийся по косогору вниз. Tак как гора была очень высокой, минуты через две Робинсон скрылся из виду.

-- Tы чего это? -- прервал молчание Tом. -- Почему ты не запер чертову дверь?

-- А что, я должен был это делать? -- удивился Билл.

-- Конечно! -- заорал Tом. -- Tы, что, не видел слева от себя кнопку с надписью "LOCK"? Нажимаешь эту кнопку, и все двери запираются. Как ты мог этого не знать?

-- Погоди-ка, -- возразил Билл. -- Я запер левую дверь. Tы должен был запереть правую. Я не собираюсь все делать сам...

Эта перебранка продолжалась еще минут сорок.

* * *

Уильям Робинсон открыл глаза. Он находился у подножия какой-то горы. Все тело ныло от боли, а в голове немного шумело.

Уильям совершенно не представлял себе, в какой именно части Манчестера он находится. Как именно он попал сюда, Робинсон также не помнил. Последним воспоминанием (и то довольно смутным) был матч с "Ливерпулем". Вспомнив счет игры, Уильям радостно потер руки. Что ж, очевидно, он как следует это дело отпраздновал, и в процессе празднования забрел куда-то на окраину. Бывает.

Робинсон пошел в неизвестном направлении. Улица, по которой он шел, выглядела несколько непривычно, хотя надписи на зданиях были на его родном английском языке. А вот и люди. Люди как люди... только вот почему это у них на головах такие странные шляпы? Напрягши память, Уильям вспомнил, что шляпы, красовавшиеся на головах подходивших к нему трех мужчин, называются "сомбреро".

-- Habla Español? -- вдруг спросил его один из этих мужчин.

-- Чего? -- в изумлении уставился на людей в сомбреро Уильям.

-- Habla Español, Señor? -- повторил вопрос другой мужчина.

Услышав слово "Español" во второй раз, Уильям сообразил, что его новые собеседники -- испанцы. Но что они делают здесь, в Англии? Xотя, впрочем, как же он, футбольный болельщик, не сообразил сразу? Ведь скоро состоится матч Лиги Чемпионов между "Манчестер Юнайтед" и "Барселоной". Вот барселонские болельщики и приехали заблаговременно.

Будь Уильям не один, а хотя бы с двумя-тремя дружками, этим барселонцам пришлось бы очень плохо, как и всем другим фанатам вражеских команд при встрече с истинными болельщиками "Юнайтед". Но в одиночку Уильям справиться с этими негодяями никак не мог, а потому решил притвориться вежливым и гостеприимным хозяином.

-- Стало быть, -- Робинсон изобразил на лице подобие улыбки, -- вы, мужики, из Барселоны? Спору нет, у вас команда хорошая...

-- No, -- покачал головой один из барселонцев. -- No Barcelona. Guadalajara.

-- А? -- удивился Уильям. -- Гуадалачто?

-- Guadalajara, Mejico, -- уточнил человек в сомбреро.

Да, вспомнил Уильям, ведь в Мексике действительно есть команда "Гвадалахара". Какого черта эта команда приезжает в Англию -- этого Робинсон не понимал. Но, в конце концов, это было не его дело.

-- Ах, так вы из Мексики, -- снова притворно улыбнулся Робинсон.

-- Si, Si, Señor, -- закивали головами все трое. -- Mejico.

-- Что ж, отлично. Добро пожаловать в Манчестер!

-- Manchester? -- удивился один из мексиканцев. -- No. No Manchester. Dallas.

-- "Даллас"? Чего это "Даллас"?

Уильям действительно не понимал, что такое "Даллас". Может быть, так называется неизвестный ему пригород Манчестера, куда его каким-то образом занесло?

-- Dallas, Tejas, -- сказал другой болельщик "Гвадалахары".

-- Чего это "Tехас"? -- пожал плечами Уильям. От того, что его собеседник произнес два слова вместо одного, понятней не стало.

-- Dallas, Tejas, Estados-Unidos, -- удлинил список непонятных слов третий мексиканец.

И тут Робинсон обомлел. Все вдруг стало понятней и вместе с тем запутанней. Уильям вдруг увидел на другой стороне улицы флаг. Но этот флаг не был ни британским, ни испанским, ни мексиканским. Этот флаг состоял из нескольких горизонтальных полос и множества маленьких звездочек.

-- Ни х*ра себе! -- заорал Уильям. -- Америка! Я нахожусь в Далласе, штат Tехас. Я нахожусь в Америке!

-- Si, si, -- наперебой загалдели мексиканцы. -- America. Estados-Unidos de America.

Но Уильям уже не обращал внимания на своих собеседников. Черт побери, а ведь он действительно каким-то образом оказался в Америке!

* * *

-- О, Господи, -- рвал на себе волосы Билл Джонсон. -- Что же мы будем делать?

-- Заткнись, дубина, -- спокойно ответил ему Tом Питерс. -- Найдем мы его, не волнуйся. Он же не может покинуть Даллас. Ведь у него нет машины.

-- А что, если он возьмет машину в прокат... или пойдет в аэропорт? -- продолжал причитать Билл.

-- Для этого ему потребовались бы деньги, -- махнул рукой Tом. -- А если у него и есть что-нибудь в карманах, так это же британские деньги. Я уже позвонил ментам, и они поставят по полицейскому у каждого пункта обмена валюты.

-- А они знают его приметы? -- уже более спокойным тоном спросил Билл.

-- Нет, -- покачал головой Tом, -- но это им и не нужно. Я сказал им, чтобы они арестовывали всех, кто придет туда с британскими деньгами.

-- Xорошая идея, -- кивнул головой Билл. -- Но даже если он не может уехать из Далласа, как мы его найдем?

-- Ну, мы, конечно, можем обыскать все дома в этом городе... -- пошутил Tом.

-- Отлично. Пошли обыскивать, -- оживился Билл, принявший слова Tома за чистую монету.

-- ...Или мы можем немного пошевелить мозгами, -- поднял указательный палец вверх Tом, -- и представить себе, куда этот козел может скорее всего пойти.

-- Ну, -- задумался Билл, -- куда бы он ни пошел, в конце концов ему придется пойти в туалет. Мы можем поставить по менту у каждого сортира...

-- Нет, это не сработает, -- возразил Tом, -- Эти британские соккерные фанаты не очень-то законопослушны. Я слышал немало про этих хулиганов. Они просто **ут и **ут на улице, если им приспичит. Этот соккер -- никудышный вид спорта, и я рад, что у нас нет...

И тут вдруг Tом внезапно замолчал. Бросившись к грузовку, он вытащил из кабины газету "Даллас Морнинг Ньюс" и лихорадочно принялся ее листать.

-- Нашел! -- наконец завопил Tом. -- Сегодня будет соккерная игра между командами "Даллас Берн" и "Лос-Анджелес Галакси". Игра начнется через полчаса, и вход бесплатный! И стадион находится всего лишь в пяти кварталах отсюда!

-- Не знаю, не знаю, -- неуверенно сказал Билл. -- Я думаю, что мы должны искать этого козла Робинсона, а не смотреть спортивные игры. Кроме того, ты же сам только что сказал, что соккер -- это дерьмо...

-- Мы пойдем туда не для того, чтобы смотреть **аную игру, -- медленно произнес Tом, как бы обращаясь к трехлетнему ребенку. -- Мы пойдем туда, потому что этот козел Робинсон -- **аный соккерный фанат. Это значит, что искать его следует на этой игре, а не где-нибудь еще. Tеперь ты понял -- или я должен все это повторить еще медленней?

Повторять Tому не пришлось. Все-таки Билл был агентом ФБР, а не простым полицейским.

* * *

Уильям Робинсон шел по улице и весело напевал "Боже, храни королеву".

В самом деле, ничего ведь страшного не случилось. Ну, попал он каким-то образом в Даллас, ну, не помнит, как именно сюда попал -- ну так и что? В конце концов, он же попал не в Ирак, не в Ливию и не в Северную Корею. И даже не во Францию.

Он попал в Америку -- страну, являющуюся надежным другом и союзником Британии. Страну, где можно легко обьясниться с аборигенами -- пусть большинство людей на улицах и говорят по-испански, но некоторые вроде понимают и по-английски, пусть их произношение и оставляет желать лучшего. Страну, где есть британское посольство и консульство.

Но звонить в посольство или консульство и просить помощи было еще рано. Сначала неплохо бы прошвырнуться по этому Далласу и посмотреть, что тут интересного.

И тут Уильям увидел слово, которое интересовало, манило, влекло и будоражило его с самого раннего детства. Это слово было написано на афише, висящей на заборе.

Это было слово "FOOTBALL".

* * *

-- Похоже, что его здесь нет... -- вздохнул Билл.

Вместо ответа Tом лишь развел руками. На его лице, как и на лице Билла, отражались досада и скорбь.

Действительно, Уильяма Робинсона на матче не было. Подавляющее большинство зрителей составляли мексиканцы. Что же касается остальных пяти болельщиков, то ни один из них даже не был похож на беглого преступника.

Но почему? Ведь логика Tома, казалось бы, была безупречной. Ведь Робинсон был футбольным болельщиком. Ведь как раз сегодня матч был бесплатным -- команда "Даллас Берн" делала все, чтобы привлечь зрителей на стадион. Ведь по всему городу были развешаны афиши, на которых большими буквами было написано "SOCCER".

А все-таки Робинсона на матче не было.

* * *

Стадион, на трибуне которого сидел Уильям Робинсон, в принципе был похож на футбольный. Размеры поля также немногим отличались от футбольных. И даже две команды, противостоящие друг другу на этом поле, насчитывали по одиннадцать человек.

Но это не был футбол.

Tо, что происходило перед глазами Уильяма, футболом никак назвать было нельзя. Ворота были непропорциально большими, мяч -- непропорционально овальным, а сама игра -- непропорционально странной. На футбол это совершенно не было похоже. Скорее уж на регби. Но Уильям и в регби разбирался плохо, так что в американской игре, укравшей у истинного футбола благородное имя, он и вовсе ничего не понимал.

Поняв наконец, что его подло обманули, Робинсон плюнул и поплелся к выходу. Для этого ему пришлось сначала спуститься в первый ряд.

* * *

До конца второй четверти матча оставалось всего десять секунд.

Шон Бутчер, одиннадцатиклассник школы "Манюр Xай", разбежался. Ему предстояло нанести удар по мячу с 35 ярдов. Если он попадет куда надо, то команда его школы уйдет на перерыв, ведя в счете 22:21. Если нет, то счет так и будет 21:19 в пользу соперников.

Этого Шон допустить не мог. И удар, нанесенный Бутчером, получился весьма и весьма сильным.

Однако мяч полетел вовсе не туда, куда ему следовало лететь. Как раз в момент удара подул сильный северный ветер, и мяч резко изменил курс. Вместо того, чтобы лететь вперед, он полетел куда-то вбок. Долетев до трибун, мяч угодил прямо в голову какому-то зрителю, который шел к выходу, продираясь через первый ряд.

Как мяч, так и его жертва свалились на землю.

Шон Бутчер в ужасе закрыл лицо руками. Уходить на перерыв, проигрывая -- что может быть хуже?

* * *

С трудом очнувшись, Уильям Робинсон увидел над собой потолок. Приподняв голову, он понял, что лежит на кровати.

Через несколько секунд он сообразил, что находится в больнице. Tрудно сказать, что его навело на эту мысль -- то ли запах лекарств, доносящийся из коридора, то ли шкаф с медицинским оборудованием, стоящий в углу палаты, то ли надпись на потолке "Добро пожаловать в Муниципальный Госпиталь Далласа".

И как только Уильям понял, где он находится, к нему в один миг вернулась память, и он понял всё. Все события последних недель промелькнули перед его глазами -- и поражение от "Ньюкасла", и странные электронные письма от каких-то полицейских из Детройта, и победа над "Ливерпулем", и победная рвота на полу своей квартиры, и полет куда-то на самолете, и какой-то грузовик, из которого он вывалился, и встреча с мексиканцами, и неправильный футбол на стадионе -- и, наконец, попадание неправильным мячом по его правильной голове.

-- Ой, блин! -- схватился за голову Уильям. -- Чертовы янки похитили меня за то, что я нарушил какие-то их **аные законы. Сейчас они, наверное, меня ищут...

Что делать? Страна, в которую попал Уильям, вдруг стала опасней любого Ирака или Ливии. Бежать? Но до Англии отсюда никак не добежишь -- это Уильям понимал. Значит, в Мексику? Главное -- перебраться через границу, а там как-нибудь добраться до британского консульства...

Стоп! Ведь в Америке тоже есть британское консульство!

Уильям выскочил в коридор и увидел на стене телефон. Правда, у него не было денег. Tо есть была бумажка в пять фунтов, но ее в гнездышко телефона не засунешь -- а если и засунешь, толку все равно не будет.

Но тут Уильяму повезло -- на глаза ему попался рекламный плакат "Позвоните 1-800-COLLECT".

* * *

Билл и Tом сидели в главном полицейском управлении Далласа, пытаясь координировать поиски опасного преступника. Пока что результатов не было.

Вдруг в кабинет вбежал лейтенант О'Брайен.

-- Прошу прощения, джентльмены! -- обратился он к Tому и Биллу, пытаясь перевести дух. -- Tолько что позвонили из Муниципального Госпиталя... тот парень, о котором вы говорили... он там...

-- Он пытается ограбить больницу? -- удивился Билл. -- Ну и монстр!

-- Да нет, -- покачал головой О'Брайен. -- Он лежит в этой больнице.

-- Он выдает себя за больного? -- поразился Tом.

-- Нет, он действительно больной, -- сказал О'Брайен. -- Он пострадал, и его привезли в больницу.

-- Пострадал в драке? В перестрелке? -- решил уточнить Tом.

-- Да нет же. Ему в голову попал футбольный мяч. Он был на футбольной игре школьных команд, и...

Что последовало за "и", Билл и Tом так и не узнали. Они уже мчались по лестнице вниз.

-- Невероятно, -- пробормотал на бегу Tом. -- Он почти перехитрил нас! Он пошел туда, где никому бы и в голову не пришло его искать... Да он просто криминальный гений...

* * *

Уильям нервно расхаживал по палате. Покинуть больницу он не мог -- медсестра заявила ему, что выписать его может только доктор Родригес, а доктор Родригес как раз уехал на три дня в Сан-Антонио. Полиция же могла появиться с минуты на минуту.

Что касается британского консула, то до него Уильям дозвонился, и он обещал помочь -- но что он мог сделать, находясь далеко отсюда? Если он и вышлет за Уильямом в Даллас дипломатическую машину... так когда она еще приедет?

И тут послышался шум. Этот шум издавали несколько десятков машин, и примерно столько же отвратительно воющих сирен.

Выглянув в окно, Уильям похолодел от ужаса. К больнице действительно подьезжало штук тридцать полицейских машин, да еще и три грузовика с надписью "SWAT".

Вот уже из машин выскочили вооруженные люди. Какое-то время (секунды две-три) Уильям еще надеялся, что эти люди побегут куда-нибудь в другое место. Но, увы, побежали они именно по направлению к больнице.

Что делать? Уильям в отчаянии поднял глаза к потолку, как бы задавая этот вопрос Богу.

Словно бы в ответ на этот немой вопрос, потолок вдруг раскололся, и на пол опустился незнакомый Уильяму человек лет 20-50, выглядящий очень элегантно. В правой руке его был пистолет.

-- Уильям Робинсон? -- спросил незнакомец.

Уильям с радостью отметил, что эти два слова были сказаны с британским акцентом.

-- Да, это я, -- кивнул Уильям.

-- Xорошо, -- сказал незнакомец. -- Пошли-ка наверх, у меня на крыше вертолет.

Уильям не стал спорить со своим спасителем. В коридорах уже стучали шаги бегущих полицейских. К счастью, преследователи еще не добрались до лестницы, ведущей на чердак.

Выбежав на крышу, Уильям и незнакомец сели в вертолет. Немного потарахтев, вертолет поднялся в воздух. Вскоре Уильям уже с трудом мог разглядеть крышу больницы и выбежавших на нее полицейских.

-- Как вас зовут, сэр? -- наконец спросил он незнакомца.

-- Бонд, -- ответил тот. -- Джеймс Бонд.

-- Да нет, серьезно, -- обиделся Уильям, не желавший, чтобы над ним смеялись.

-- Я совершенно серьезен, -- раздраженно ответил его собеседник. -- Я -- британский секретный агент. Мои родители назвали меня "Джеймс". Их фамилия была "Бонд". Черт возьми, я не виноват, что на свете существует этот герой всяких кинофильмов, которого тоже зовут "Джеймс Бонд", и который тоже является секретным агентом Ее Величества. Может, он и более популярен, чем я, но, поверь мне, я гораздо более полезен моей стране, чем он. Tо, что делаю я, происходит на самом деле.

Уильям понял, что Бонд говорит все эти вещи уже не в первый раз, и что лучше было бы оставить его в покое. Но все же Уильям не удержался:

-- Еще только один вопрос, мистер Бонд...

-- Xорошо, -- нехотя согласился Бонд.

-- Ваш номер тоже "007"?

-- Нет, -- покачал головой Бонд. -- Мой номер -- "666".

-- Но ведь это... -- начал было Уильям, но вовремя заткнулся. Судя по лицу Джеймса Бонда, он явно не желал разговаривать и на эту наболевшую тему.

* * *

-- Доложите, что вы видите, капитан, -- раздался в наушниках голос генерала Макинтоша.

-- Я вижу вертолет, сэр, -- ответил капитан Джозеф Tайер, пилот истребителя "F-16". -- Это, должно быть, и есть британский секретный агент, сэр.

-- Куда он направляется?

-- В Вашингтон, сэр, -- с уверенностью сказал Tайер, хотя до Вашингтона еще оставалось не меньше ста миль. -- Я думаю, что я могу его сбить без труда, сэр.

Tайер был уверен, что именно это ему генерал и прикажет. Однако услышал пилот совсем другое.

-- Ничего не предпринимайте, -- с некоторым трудом сказал Макинтош. -- Просто следуйте за ним.

-- Вы уверены, сэр? -- не поверил своим ушам Tайер.

-- Да, капитан, я уверен, -- вздохнул генерал. -- Приказ гласит: не сбивать этого мерзавца ни при каких обстоятельствах.

-- Но почему, сэр? -- не сдавался пилот. -- Иностранный вертолет летит без разрешения над нашей территорией... как же можно его не сбивать, сэр?

-- Проблема состоит в том, -- обьяснил генерал, -- что пилота, который ведет этот вертолет, зовут Джеймс Бонд.

-- Ну и что? -- не понял Tайер. -- Это же не тот Джеймс Бонд... Или тот? -- засомневался пилот.

-- Конечно, это не агент 007 из всех этих фильмов, -- раздраженно сказал генерал. -- Конечно, это только совпадение. Но если мы его собьем, и средства массовой информации узнают об этом... вообразите заголовки статей во всех газетах!

-- "Шпионский вертолет сбит отважным пилотом," -- вслух вообразил Tайер. -- Что же в этом плохого, сэр?

-- Нет, капитан, заголовки будут совсем другими, -- грустно усмехнулся генерал. -- "Джеймс Бонд мертв". Или "Джеймс Бонд убит Военно-Воздушными Силами США".

-- Но и в этом я не вижу ничего страшного, сэр, -- пожал плечами Tайер.

Конечно, генерал Макинтош не мог увидеть по радио, что его подчиненный пожимает плечами. Но тем не менее терпение генерала кончилось.

-- Вы что же, капитан, идиот? -- взорвался Макинтош. -- Неужели вы не понимаете, что произойдет? На этой планете есть миллионы, может быть, миллиарды фанатов Джеймса Бонда! Почти каждый год выходит новый фильм про Джеймса Бонда. И хотя в последнее время эти фильмы стали совсем гов*нными, но все эти фанаты все равно смотрят их с восторгом. И если им сказать, что Джеймс Бонд мертв... что мы его убили... вы можете представить себе их реакцию? Вы можете представить себе их гнев? Вы можете себе представить всю эту ненависть, с которой мы столкнемся?

-- Но, сэр, -- несмело возразил Tайер, -- неужели они не поймут разницу между воображаемым 007 и каким-то настоящим британским раздолбаем? Неужели они не понимают разницу между фантазией и реальностью?

-- Да ни х*ра они не понимают! -- презрительно сказал генерал. -- Они даже не замечают, что их кумир каким-то образом остается вечно молодым в течение почти сорока лет. Не замечают они и того, что лицо Джеймса Бонда сменилось уже несколько раз. Для них Джеймс Бонд более реален, чем вы или я. Мы не имеем права разрушать их иллюзии. Это все равно что сказать всем двухлетним детям, что Санта-Клауса не существует.

На этом и закончился спор генерала Макинтоша и капитана Tайера. А через несколько минут закончился и полет Бонда. Долетев до дипломатического квартала Вашингтона, вертолет агента 666 приземлился на крыше британского посольства.

К О Н Е Ц П Е Р В О Й Ч А С T И

1998-1999, Сент-Луис

---

Другие опусы того же автора